Эрнст Никиш. "Классовая борьба"

Эрнст Никиш (23 мая 1889 - 27 мая 1967) - немецкий политик, член СДПГ (некоторое время НСДПГ), идеолог левого национал-большевизма и противник гитлеризма.

Статья Э. Никиша "Классовая борьба" посвящена анализу причин победы большевизма в России и поражения коммунистического движения в Германии. Автор указывает, что успех или неудача того или иного движения связаны не только с его соответствием интересам того или иного класса, но и с соответствием потребностям нации, с возможностью решить актуальные проблемы нации. Успех классовой борьбы, по Никишу, непосредственно связан с национальным освобождением, когда старый правящий класс своими действиями ведёт нацию к гибели и только приходящий ему на смену угнетённый класс способен продолжить развитие.

Конечно, анализ Никиша является достаточно спорным, когда он, к примеру, сводит поражение немецких коммунистов только лишь к неспособности диалога с нацией. Однако основная идея статьи, идея о том, что победивший угнетённый класс является выразителем национальных интересов, двигателем нации, а классовая борьба связана с национально-освободительной, крайне важна для нашей политической линии.

1. Различие между классами и антагонизм между ними, который вытекает из материальных причин, является данностью, которая основывается с неизбежностью на особенностях человеческой природы, на предпосылках человеческого общества и его стратификации. Во времена «органического» общества классовый антагонизм скрывался за напряженными отношениями, которые никогда не прекращались между различными сословиями. Богатый и бедный, высокий и низкий, могущественный и слабый, работодатель и работник, а также аристократ и бюргер не являлись никоим образом только полярностями внутри гармонического целого, которые взаимно дополняли друг друга, они определяли деструктивные силы, которые общественная структура должно было усмирять и против которых она должна была беспрерывно обороняться.

Когда чувство классового антагонизма обостряется до уровня решимости его использовать, классовый антагонизм обращается в классовую борьбу. Классовый антагонизм это наличный факт, который лежит по ту сторону человеческой воли; классовая борьба означает сознательную мобилизацию. Классовый антагонизм это судьба, классовая борьба – восстание против судьбы.

Классовое деление идет по вертикали, оно идет снизу вверх. Внизу несут бремя, давление целого покоится на этом. Чем дальше поднимаются вверх, тем больше становятся «необремененными», тем свободнее двигаются, тем выше могут поднять голову и шире распрямить плечи. Взгляд снизу вверх носит сущностно другой характер, чем сверху вниз. Внизу нет ничего, на что бы позавидовал тот, кто стоит наверху. Кто наверху, у того нет причины завидовать тому, кто под ним; он наслаждается своей высотой, своей «возвышенностью», всякий раз, как его взгляд падает вниз. Высота напротив, тем, кто смотрит на нее снизу, кажется лучшей, более счастливой участью. Те, кто находятся внизу, этой участи лишены, и поэтому они страдают и завидуют.

Итак, понятно, что воля к классовой борьбе всегда появляется снизу. Кто вверху, находит состояние мирового порядка покоящимся на том, чтобы он не потерял свое возвышенное место, тот, кто находится в привилегированном положении, думает всегда, что это правильно. Он стоит в рамках классового противоречия на свету, поэтому и не появляется побуждения насильственным путем захватить места теневой стороны. Классовая борьба имеет своей целью преимущество быть наверху, кто наверху, того тревожит опасность, быть опрокинутым вниз, в то время как разгорается классовая борьба. Все, кто наверху, имеют хорошие основания, обозначать классовую борьбу как преступление и гнусность. Быть вверху хорошо, но чтобы чувствовать себя уверенно, необходимо, чтобы те, кто внизу, вели себя в своих глубинах с такой же умиротворенностью. Классовая борьба это уже поднятие земли, земля, на которой обустраиваются, колеблется. Классовая борьба объявляется вне закона как мировое зло, и насчет этого наверху царит единодушие. Если бы таким же образом все решили внизу, классовая борьба была бы изгнана из мира, и тем, кто наверху, не было бы нужды бояться быть сброшенными вниз. Но внизу все не будут согласны. Манит продвинуться наверх, те, которым нечего терять, кроме своих цепей, все время делают попытки захватить все. Поэтому шум классовой борьбы никогда не затихает.

2. Марксизм утверждает, что движущей силой истории является классовая борьба, история это «ничто иное, как история классовой борьбы». Он сам является исторически обширнейшим предприятием обострить классовое сознание низших слоев в мировом масштабе и пропитать их фанатизмом воли к классовой борьбе; он объясняет историю так, как он хотел бы делать историю.

Уже семьдесят лет немецкий рабочий воспитывается в духе классового сознания, его натаскивают на классовую борьбу. Нет в целом свете рабочего, чья воля к классовой борьбе была бы более вымуштрованной. Несмотря на это немецкий рабочий до сегодня не отважился на революцию пролетарского класса. В 1918 был чистый провал: коалиционная политика являлась не проявлением классовой борьбы, а лакейским прислуживанием буржуазному порядку, как не только пинки ногами доказывают, которыми сейчас отвечают на позорное самоотречение рабочего. Идея пролетарской классовой борьбы не развилась до сего дня в Германии в силу, творящую историю.

3. Классовой борьбой являлось восстание французской буржуазии против феодального общественного порядка в 1789 году. При наследниках Людовика XIV большой вес Франции в мире мало-помалу сокращался. Франция потеряла свю американскую мировую империю. В Европе ее обошли Пруссия и Австрия. Государственная задолженность парализовала способность к внешнеполитическим ходам. Господствующий феодальный слой расточал блестящее историческое наследство, он стоял на пути того, чтобы Франция обратилась целиком в руины. Он стал плохим выразителем жизненных интересов нации.

Имелся ли более лучший выразитель этих жизненных интересов? Буржуазия стала претендовать эту роль. Эмигранты, которые предательски по отношению к собственной стране науськивали заграницу на Францию, подтвердили в последующем эту претензию.

Буржуазия изгнала знать, действуя из инстинкта классовой борьбы. Но знать заслужила, чтоб ее изгнали, вследствие национально-политических причин. Переворот был намного большим, чем общественным событием.

Идея классовой борьбы сплавилась здесь с пламенным национальным пафосом. Французский буржуа спасал свою родину от отсталой Европы, обезглавив своего короля и его знать. Крушение общественного порядка принесло ему большую социальную выгоду. Но это крушение выполнило в целом национальную задачу. Классовая борьба буржуазии была формой, в которой при данных обстоятельствах смогло успешно произойти отстаивание национальной независимости Франции. Классовая борьба была средством национально-освободительной борьбы. Национально-освободительная борьба, а не классовая придала происходящему его решающее значение. Классовый антагонизм обострился до степени классовой борьбы, чтобы стать движущей силой в политике и сделать то, что необходимо для нации.

Французская буржуазия стала правящим слоем, так как ее классовая борьба подчинялась законности политического и национального бытия Франции. В классовых битвах французской революции не исчерпывается ее содержание. Так как французская буржуазия вернула Франции ее могущество, ей удалось также общественное лидерство: она вышла победителем из классовой борьбы, так как довела до победного конца национально-освободительную борьбу.

Как французский буржуа удержал Францию от падения в политическое небытие, так же русский рабочий спас Россию от судьбы быть расчлененной и колонизированной. Русский феодальный и буржуазный правящий слой вступили в сговор с врагами страны; они отреклись бы от национальной независимости, если бы им предоставили гарантии сохранения привилегированного классового положения. Так существование высших классов стало просто угрозой для России; если Россия хотела бы продолжить существовать как независимая страна, с руками, развязанными во внешней политике, те классы должны были быть уничтожены. Они были агентами и союзниками западных держав; защита их классовых привилегий становилась предательством страны. Таким образом, им выпала на долю судьба предателей страны. Вечная Россия была с партизанскими отрядами, она была с полками революционных рабочих, ее призванным властителем за мгновение стал Ленин. Идея классовой борьбы не имела бы зажигательной силы, если она не была бы нагружена динамитом национально-освободительной миссии. Идея классовой борьбы до сих пор существовала явственно в действительности; но она была инертной и была лишена порыва, и только в час опасности она получила развитие. Она превратилась в бурно растущий, поглощающий гниение и облагораживающий несокрушимую суть огненный столб в миг, когда она взяла на себя ту национальную задачу, для которой час величайшей русской опасности нашел послушное и готовое к жертвам орудие. И русская революция была также национальной революцией. Воля к классовой борьбе русского рабочего имела свою политическую функцию: она была солдатской моралью, которая рабочего тотчас же направила в поход, когда его позвали вершить мировую историю.

4. Это было особенностью немецких классово сознательных рабочих, что они упорно избегали движения, пронизанного национальным пафосом, это касается социал-демократов точно так же, как и коммунистов. Они упорствуют в своем эгоизме классовой борьбы; более широкий национальный горизонт пугает их. Начиная с 1918 года они испытали на себе, что классовое сознание, когда оно в сильной степени ограничено самим собой, полностью нетерпимо в политическом плане. В нем самом не заключено никакого политического веса; оно хранит себя от того, чтобы быть рычагом, чтобы выправить национальные дела, так как оно не в силах вмешаться в течение событий в качестве действенной силы. Социал-демократия, как и коммунистическая партия это нежизнеспособные структуры; им не достает влияния, чтобы охватить им политическое пространство Германии. Классовая борьба, окрашенная в социал-демократические тона, стала голой фразой; она не принесла вреда немецкой буржуазии, и пока она прилагала усилия, чтобы превратиться в политику, она стала элементом пособничества французской внешней политике. Классовая борьба же по-коммунистически, напротив, обратилась в бессмысленный шум. Она старалась стать отростком мировой революции, так как не смогла быть инструментом фанатичного пыла русского национализма, то она оставалась совершенно пустым, нетворческим делом.

Буржуазный характер версальского порядка требует от немецкого рабочего соединить свою волю к классовой борьбе с волей к свободе для немецкого народа. Социал-демократия отнекивается от этого требования в вялой немоте. Немецкий коммунизм чувствует себя раздраженным этим требованием, самое крайнее, на что он решался, это флиртовать с волей к свободе для Германии на тактическом уровне. Но это вновь проходит, теперь он заново обособляется в своем классовом эгоизме, таком же чистом, как и мертвом.

То, что воля к классовой борьбе немецкого рабочего оказывается незатронутой национальным пафосом, это надежнее, чем все прочее, гарантирует господствующее положение в обществе немецкой буржуазии. Немецкий правящий слой пребывает под одной крышей с иностранными врагами, он находится в сговоре с Версалем, как и русский правящий слой находился в сговоре с Францией, Англией, Японией и Америкой. Он вывозит свой капитал за границу, он передает немецкую экономику злонамеренным соседям путем международного трестирования. Его коллаборационистская политика является политикой постоянных уступок с нашей стороны. Он не имеет более морального права оставаться у власти.

Но нет никакого, кто ради Германии положил конец его проискам. Только через классовую борьбу это могло бы удастся, его собственная движущая сила была бы боевым настроем жажды немецкой свободы. Одна лишь идея классовой борьбы не наделяет немецкого рабочего никакими полномочиями, ее дыхания, как он сам чувствует, не достаточно, чтобы выполнить такую историческую задачу.

Таким образом, остается эта национальная задача невыполненной.

Так может буржуазный порядок в Германии может делать все более законченной свою систему перестраховки. (…)

В этом заключается безнадежность положения Германии: что в качестве элементарного события не произошло объединения классовой борьбы пролетариата с национальным пафосом.

Воля к классовой борьбе, которая сосредоточена на своей чистоте и неопределенности, не освобождает даже тот социальный слой, который ее ведет.

Воля к классовой борьбе как политический инструмент и вместилище национальной воли к жизни освобождает народы.

Опубликовано в ноябре 1932 года в журнале «Widerstand» («Сопротивление»).

Перевод А. Игнатьева.

Джеймс Конноли "Социализм и национализм"

Джеймс Конноли (5 июня 1868 - 12 мая 1916) - ирландский марксист, социалист, виднейший деятель ирландского рабочего и национально-освободительного движения, основатель Ирландской республиканской социалистической партии. Мученик революции, казнён Британией за участие в Пасхальном восстании (24-30 апреля 1916).

Статья Дж. Конноли "Социализм и национализм" полезна тем, что чётко проводит грань между буржуазным национализмом и национализмом народным, социалистическим (который в статье, к сожалению, не конкретизирован до пролетарского). Подчёркивается, что нация не может быть свободна, находясь в сетях капитализма, несмотря на наличие "своего" правительства и прочих атрибутов. Показывается, что подлинное национальное движение невозможно без стремления к социальной справедливости, общественной собственности и трудовой демократии, придающих ему значение в международном контексте. Особенно ценна статья тем, что проводит социалистическую линию не просто в национализме, но в национализме колоний империализма, проводя грань между народным движением и движением местных элит.

Социализм и национализм.

В настоящее время в Ирландии действует ряд организаций, стремящихся сохранить национальные чувства в сердцах людей.

Эти организации, будь то движения за ирландский язык, литературные общества или комитеты памяти, несомненно, выполняют работу, приносящую долговременную пользу для нашей страны, помогающую сохранить от угасания драгоценную расовую и национальную историю, язык и особенности нашего народа.

Тем не менее, существует опасность, что излишне строго соблюдая присущие им современные методы пропаганды и в итоге пренебрегая жизненно важными вопросами, они могут преуспеть лишь в стереотипизации наших исторических исследований в виде идеализации прошлого, либо в кристаллизации национализма в традицию — славную и героическую, однако всего лишь традицию.

Теперь традиции могут и часто обеспечивают материалы для славного мученичества, но никогда они не будут достаточно сильны, чтобы оседлать порыв успешной революции.

В наши дни национальное движение должно не просто воспроизвести старинные и печальные трагедии нашего прошлого, оно должно показать себя готовым к возрастающим требованиям современности.

Необходимо продемонстрировать народу Ирландии, что наш национализм — не просто нездоровая идеализация прошлого, а политическое и экономическое учение, способное к формулированию четкого и определенного ответа на проблемы настоящего, а также адаптированное к требованиям будущего.

Я полагаю, что этот конкретный политический и общественный идеал лучше всего дополнится искренним признанием в качестве своей цели националистами, всерьез обеспокоенными судьбой Республики.

Не республика, как во Франции, где капиталистическая монархия с избранным главой пародирует конституционные ограничения в Англии, и в открытом союзе с московским деспотизмом нагло демонстрирует свою измену традициям революции.

Не республика, как в Соединенных Штатах, где власть кошелька установила новую тиранию под видом свободы; где, спустя сто лет с того дня, как ботинки последнего британского солдата оскверняли улицы Бостона, британские лендлорды1 и финансисты навязывают американским гражданам рабство, по сравнению с которым налог дореволюционных дней был сущим пустяком.

Нет! Республика, в которой я хотел бы, чтобы наши соотечественники установили свой идеал, должна иметь такой характер, чтобы даже простое упоминание ее названия всегда служило бы сигнальным огнем для угнетенных каждой страны, всегда давало бы надежду на свободу и процветание как результат усилий с их стороны.

Для фермера-арендатора, который находится между лендлордизмом и американской конкуренцией, как между верхним и нижним жерновами; для наемных рабочих в городах, страдающих от взысканий эксплуатирующих их капиталистов; для сельскохозяйственного работника, теряющего здоровье ради зарплаты, едва достаточной, чтобы свести концы с концами; фактически для каждого из миллионов трудящихся, из страданий которых соткана снаружи роскошная ткань нашей современной цивилизации, Ирландская Республика должна стать волшебным словом, сплочающим пунктом для недовольных, прибежищем для угнетенных, отправной точкой для социалистов, заинтересованных в вопросах человеческой свободы.

Эта связь наших национальных стремлений с надеждами мужчин и женщин, которые подняли знамя сопротивления системе капитализма и лендлордизму, агрессивным представителем и решительным защитником которого является Британская Империя, не должна, в любом случае, вносить элемент разногласия в ряды убежденных националистов, а должна служить нам для обеспечения контакта с новыми резервами моральной и физической силы, достаточной для поднятия Ирландии на более значимую позицию, чем та, которую она занимает со дня Бенбарба2.

Можно возразить, что идеал Социалистической Республики, который предполагает полную политическую и экономическую революцию, отдалил бы весь наш средний класс и сторонников из аристократии, которые боялись бы потери своего имущества и привилегий.

Что означает это возражение? То, что мы должны расположить к себе привилегированные классы в Ирландии!

Но вы можете нейтрализовать их враждебность, лишь гарантируя им, что в свободной Ирландии их привилегии не будут отменены. Иными словами, вы должны гарантировать, что когда Ирландия будет свободна от иностранного господства, ирландские солдаты будут охранять мошеннические прибыли капиталиста и лендлорда от «худых рук бедноты» подобно тому, как безжалостно и эффективно это делают английские эмиссары сегодня.

Ни на каком другом основании эти классы с вами не объединятся. Вы ожидаете, что массы будут бороться за такой идеал?

Когда вы говорите об освобождении Ирландии, вы имеете в виду только химические элементы, которые составляют почву Ирландии? Или вы имеете в виду ирландский народ? Если последнее, то от чего вы предлагаете его освободить? От правления Англии?

Но все системы политического управления или государственного механизма являются лишь проявлением экономических форм, лежащих в их основе.

Английское правление в Англии — факт того, что английские завоеватели в прошлом насильно внедряли в этой стране систему собственности, основанную на грабеже, мошенничестве и убийстве. Поскольку нынешнее осуществление «прав собственности» порождает непрерывную практику узаконенного грабежа и мошенничества, английское господство является наиболее подходящим способом управления, защищающим расхищение, а английская армия — наиболее подходящим инструментом, позволяющим осуществлять узаконенные убийства, когда опасения имущих классов требуют этого.

Социалиста, который уничтожил бы причину и следствие, всю бесчеловечную материалистическую систему цивилизации, которую мы, подобно английскому языку, приняли как нашу собственную, я склонен считать гораздо большим противником английского господства и опеки, нежели недалеких мыслителей, допускающих возможность примирить ирландскую свободу с такими коварными и гибельными формами экономической зависимости, как тирания лендлордов, капиталистическое мошенничество и отвратительное ростовщичество; с пагубными плодами норманнского завоевания, порочной троицей, в которой Стронгбоу3 и Диармайд МакМурхада4 — нормандский вор и ирландский предатель — были соответствующими предтечами и апостолами.

Если завтра вы изгоните английскую армию и поднимите зеленый флаг над Дублинским замком — пока вы не установите Социалистическую Республику, ваши старания будут напрасными.

Англия все еще будет управлять вами. Она будет управлять вами через своих капиталистов, через лендлордов, через финансистов и целую плеяду коммерческих и индивидуалистских учреждений, которые она посадила в нашей стране и полила слезами наших матерей и кровью наших мучеников.

Англия по прежнему будет вести вас к разорению, даже если ваши губы будут возносить лицемерное почтение в храме Свободы, чье дело вы предали.

Национализм без социализма, без реорганизации общества на основе более широкой и развитой формы общественной собственности, которая лежала в основе общественной структуры Древнего Эрина5 — суть национальная измена.

Это было бы равносильно публичному заявлению, что извращенные понятия о справедливости и морали, которые наши угнетатели успешно прививают нам, мы наконец решили принять как наши собственные, и больше не требуется чужой армии, чтобы насаждать их нам.

Как социалист, я готов сделать все, на что способен один человек, чтобы получить для нашей Родины ее законное наследство — независимость; но если вы попросите меня уменьшить хоть на йоту требования социальной справедливости для того, чтобы умиротворить привилегированные классы — я буду вынужден отказать.

Такие действия не будут ни благородными, ни осуществимыми. Помните, что никогда не достигает небес тот, кто шагал туда в компании с дьяволом. Давайте открыто провозгласим наши убеждения: логика событий с нами.

Дж. Конноли

Январь 1897 г.
Примечания:

1. Крупный земельный собственник.

2. В июне 1646 г. в Битве у Бенбарба войска Ирландской Конфедерации разгромили англо-шотландскую армию.

3. В переводе с английского — «Тугой лук». Прозвище Ричарда Фиц-Гилберта де Клер — нормандского аристократа, руководившего вторжением в Ирландию.

4. В английском варианте — Дермот МакМерроу. Изгнанный король Лейнстера (восточная часть Ирландии), обратившийся к Стронгбоу с просьбой о помощи в возвращении утраченного королевства. Согласно их договоренности, Стронгбоу была обещана возможность в обход ирландских законов наследовать власть в Лейнстере после смерти МакМурхады.


5. Эрин — кельтское название Ирландии.

В. И. Ленин "О национальной гордости великороссов".

Личность Владимира Ильича Ульянова-Ленина, одного из крупнейших теоретиков марксизма и вождя Октябрьской революции, в особом представлении не нуждается. Мы публикуем его известную статью "О национальной гордости великороссов". Данная статья имеет важное значение, так как изложенные в ней идеи ложатся в основу нашего пролетарского национализма. Избавление нации от висящей над ней диктатуры или монархии, завоевание демократических свобод, сброс "своего" империализма, преодоление тянущих вниз пережитков - вот что мы, в отличие от ретроградов, шовинистов и ксенофобов видим благом нации, подразумевая двигателем всех этих перемен пролетарскую революцию и установление власти трудящихся. Русскую нацию мы видим одним из участников мирового революционного процесса, взрастившим мощную национальную пролетарскую силу.

Основываемся мы, в частности, и на этой статье классика.

О НАЦИОНАЛЬНОЙ ГОРДОСТИ ВЕЛИКОРОССОВ

Как много говорят, толкуют, кричат теперь о национальности, об отечестве! Либеральные и радикальные министры Англии, бездна «передовых» публицистов Франции (оказавшихся вполне согласными с публицистами реакции), тьма казенных, кадетских и прогрессивных (вплоть до некоторых народнических и «марксистских») писак России — все на тысячи ладов воспевают свободу и независимость «родины», величие принципа национальной самостоятельности. Нельзя разобрать, где здесь кончается продажный хвалитель палача Николая Романова или истязателей негров и обитателей Индии, где начинается дюжинный мещанин, по тупоумию или по бесхарактерности плывущий «по течению». Да и неважно разбирать это. Перед нами очень широкое и очень глубокое идейное течение, корни которого весьма прочно связаны с интересами господ помещиков и капиталистов великодержавных наций. На пропаганду выгодных этим классам идей затрачиваются десятки и сотни миллионов в год: мельница немалая, берущая воду отовсюду, начиная от убежденного шовиниста Меньшикова и кончая шовинистами по оппортунизму или по бесхарактерности, Плехановым и Масловым, Рубановичем и Смирновым, Кропоткиным и Бурцевым.

Попробуем и мы, великорусские социал-демократы, определить свое отношение к этому идейному течению. Нам, представителям великодержавной нации крайнего востока Европы и доброй доли Азии, неприлично было бы забывать о громадном значении национального вопроса; — особенно в такой стране, которую справедливо называют «тюрьмой народов»; — в такое время, когда именно на дальнем востоке Европы и в Азии капитализм будит к жизни и к сознанию целый ряд «новых», больших и малых наций; — в такой момент, когда царская монархия поставила под ружье миллионы великороссов и «инородцев», чтобы «решить» целый ряд национальных вопросов сообразно интересам совета объединенного дворянства и Гучковых с Крестовниковыми, Долгоруковыми, Кутлерами, Родичевыми.

Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? Конечно, нет! Мы любим свой язык и свою родину, мы больше всего работаем над тем, чтобы ее трудящиеся массы (т. е. 9/10 ее населения) поднять до сознательной жизни демократов и социалистов. Нам больнее всего видеть и чувствовать, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергают нашу прекрасную родину царские палачи, дворяне и капиталисты. Мы гордимся тем, что эти насилия вызывали отпор из нашей среды, из среды великорусов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70-х годов, что великорусский рабочий класс создал в 1905 году могучую революционную партию масс, что великорусский мужик начал в то же время становиться демократом, начал свергать попа и помещика.

Мы помним, как полвека тому назад великорусский демократ Чернышевский, отдавая свою жизнь делу революции, сказал: «жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы». Откровенные и прикровенные рабы-великороссы (рабы по отношению к царской монархии) не любят вспоминать об этих словах. А, по-нашему, это были слова настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения. Тогда ее не было. Теперь ее мало, но она уже есть. Мы полны чувства национальной гордости, ибо великорусская нация тоже создала революционный класс, тоже доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу и за социализм, а не только великие погромы, ряды виселиц, застенки, великие голодовки и великое раболепство перед попами, царями, помещиками и капиталистами.

Мы полны чувства национальной гордости, и именно поэтому мы особенно ненавидим свое рабское прошлое (когда помещики дворяне вели на войну мужиков, чтобы душить свободу Венгрии, Польши, Персии, Китая) и свое рабское настоящее, когда те же помещики, споспешествуемые капиталистами, ведут нас на войну, чтобы душить Польшу и Украину, чтобы давить демократическое движение в Персии и в Китае, чтобы усилить позорящую наше великорусское национальное достоинство шайку Романовых, Бобринских, Пуришкевичей. Никто не повинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремлений к своей свободе, но оправдывает и прикрашивает свое рабство (например, называет удушение Польши, Украины и т. д. «защитой отечества» великороссов), такой раб есть вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения холуй и хам.

«Не может быть свободен народ, который угнетает чужие народы» , так говорили величайшие представители последовательной демократии XIX века, Маркс и Энгельс, ставшие учителями революционного пролетариата. И мы, великорусские рабочие, полные чувства национальной гордости, хотим во что бы то ни стало свободной и независимой, самостоятельной, демократической, республиканской, гордой Великороссии, строящей свои отношения к соседям на человеческом принципе равенства, а не на унижающем великую нацию крепостническом принципе привилегий. Именно потому, что мы хотим ее, мы говорим: нельзя в XX веке, в Европе (хотя бы и дальневосточной Европе), «защищать отечество» иначе, как борясь всеми революционными средствами против монархии, помещиков и капиталистов своего отечества, т. е. худших врагов нашей родины; — нельзя великороссам «защищать отечество» иначе, как желая поражения во всякой воине царизму, как наименьшего зла для 9/10 населения Ве-ликороссии, ибо царизм не только угнетает эти 9/10 населения экономически и политически, но и деморализирует, унижает, обесчещивает, проституирует его, приучая к угнетению чужих народов, приучая прикрывать свой позор лицемерными, якобы патриотическими фразами.

Нам возразят, может быть, что кроме царизма и под его крылышком возникла и окрепла уже другая историческая сила, великорусский капитализм, который делает прогрессивную работу, централизуя экономически и сплачивая громадные области. Но такое возражение не оправдывает, а еще сильнее обвиняет наших социалистов-шовинистов, которых надо бы назвать царско-пуришкевичевскими социалистами (как Маркс назвал лассальянцев королевско-прусскими социалистами). Допустим даже, что история решит вопрос в пользу великорусского великодержавного капитализма против ста и одной маленькой нации. Это не невозможно, ибо вся история капитала есть история насилий и грабежа, крови и грязи. И мы вовсе не сторонники непременно маленьких наций; мы безусловно, при прочих равных условиях, за централизацию и против мещанского идеала федеративных отношений. Однако даже в таком случае, во-первых, не наше дело, не дело демократов (не говоря уже о социалистах) помогать Романову-Бобринскому-Пуришкевичу душить Украину и т. д. Бисмарк сделал по-своему, по-юнкерски, прогрессивное историческое дело, но хорош был бы тот «марксист», который на этом основании вздумал бы оправдывать социалистическую помощь Бисмарку! И притом Бисмарк помогал экономическому развитию, объединяя раздробленных немцев, которых угнетали другие народы. А экономическое процветание и быстрое развитие Великороссии требует освобождения страны от насилия великороссов над другими народами — эту разницу забывают наши поклонники истинно русских почти-Бисмарков.

Во-вторых, если история решит вопрос в пользу великорусского великодержавного капитализма, то отсюда следует, что тем более великой будет социалистическая роль великорусского пролетариата, как главного двигателя коммунистической революции, порождаемой капитализмом. А для революции пролетариата необходимо длительное воспитание рабочих в духе полнейшего национального равенства и братства. Следовательно, с точки зрения интересов именно великорусского пролетариата, необходимо длительное воспитание масс в смысле самого решительного, последовательного, смелого, революционного отстаивания полного равноправия и права самоопределения всех угнетенных великороссами наций. Интерес (не по-холопски понятой) национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (и всех иных) пролетариев. Нашим образцом останется Маркс, который, прожив десятилетия в Англии, стал наполовину англичанином и требовал свободы и национальной независимости Ирландии в интересах социалистического движения английских рабочих.

Наши же доморощенные социалистические шовинисты, Плеханов и проч. и проч., в том последнем и предположительном случае, который мы рассматривали, окажутся изменниками не только своей родине, свободной и демократической Великороссии, но и изменниками пролетарскому братству всех народов России, т. е. делу социализма.

В. И. Ленин (Ульянов)

«Социал-Демократ» № 35, 12 декабря 1914 г. Печатается по тексту газеты «Социал-Демократ»

Коротко о нас. Общие принципы.

Материал из бюллетеня-листовки ОСП "Точка кипения" Ноябрь 2013

Если говорить кратко, мы - социалисты, сторонники прогресса и альтерглобалисты.
Мы не обманываемся рассказами о «вечности» капитализма, его совершенствовании и крахе альтернатив. При ближайшем рассмотрении видно, что никуда не делись кризисы и острейшие социальные противоречия этого строя, нищета трудящегося большинства и роскошь горстки собственников. В то же время, капитализм, разделив целый мир на эксплуататорский богатый центр и угнетённую нищую периферию, исчерпал свои возможности как двигатель прогресса, оставив лишь ожидание новых, глобальных конфликтов.

Нас также не смущают буржуазные режимы, прячущиеся под маску социализма. Мы осознаём, что национализация и социальная политика могут проводится правящим классом дабы смягчить социальные конфликты и отсрочить свою гибель.

Мы также не предаёмся пустой ностальгии по рухнувшему СССР. Это государство всевластной номенклатуры сыграло свою роль в истории и ушло под давлением внутренних и внешних противоречий, мы же намерены идти дальше, к реальному социализму - свободной ассоциации трудящихся.

Стоя перед лицом мира с новыми условиями и противоречиями, созданными годами предыдущего развития, мы отказываемся от зажимания в тесные рамки «школ» и тенденций, пытаясь самостоятельно дать ответы на новые вызовы.

Этим мы руководствуемся в наших принципах.

- Сегодня окончательно ясно, что мирного перехода к социализму по властью буржуазии, желающей сохранить своё господство, быть не может. Не может его быть и под властью всевозможных маргиналов, побочного продукта действующей системы. Только пролетариат остаётся реальным субъектом революции, чья власть способнаа проложить дорогу к социализму. Пролетариат является таковым не только в силу своей наименьшейзаинтересованности в нынешней системе, но и в способности, в силу условий своей жизни, принять управление масштабным общественным производством.

- Национальный вопрос, так часто смущающий левых, сегодня един с вопросом классовым. Буржуазия более неспособна защищать свободу и развитие нации, встраивая её в существующую глобальную систему, отводя одним нациям невольную роль жандармов, а другим - угнетённых. Напротив, класс пролетариев, возглавив нацию, способен обеспечить ей равноправные отношения с другими народами, а значит и свободное развитие на благо своих членов. Это значит, что классовая борьба идёт на глобальном и локальном уровне. Локально - за избавление от национального паразита-буржуазии, глобально - за разрушение всей мировой капиталистической системы.

- Пролетарии - не просто класс для себя, это класс, выражающий в конечном итоге, интересы самого человеческого общества, интересы его развития и преодоления противоречий. Это обязывает его быть носителем не просто социальной программы, но и широкой демократической, разбивающей цепи угнетения самых разных социальных групп.

- Старое рабочее, социалистическое и коммунистическое движение выродилось под ударами времени, вписавшись в буржуазную систему. Социал-демократы укрепляют нынешние государства, коммунисты не уходят дальше «чуть более левой» социальной повестки, а бюрократы крупных профсоюзных федераций официально заявляют о стремлении к социальному сотрудничеству. Это значит только одно - трудящимся сегодня необходимо создавать новую политическую и экономическую силу, низовой инициативой продвигать борьбу и подрывать позиции бюрократов, независимо от популистов и буржуазии вести свою собственную политику, создавая новые, подконтрольные массам партии, полностью повязанные с ними и свободные от политических спекулянтов.


Таковы, в целом, наши позиции по ключевым вопросам, с которыми сегодня сталкиваются левые и социальные движения. На основе этих позиций мы и призываем объединятся.

Зачем нам нужны свободные низовые СМИ?

Материал из бюллетеня-листовки ОСП "Точка кипения" Ноябрь 2013

 Последние события октября, а именно, погром в Бирюлево и теракт в Волгограде, помимо всего прочего, в очередной раз показали, какую роль могут играть СМИ в разжигании массовой истерии, в её подготовке и направлении в нужное русло. Особенно опасна их роль, когда в обществе зреет ксенофобия, антифашизм погряз в субкультурщине и либерализме, а движение трудящихся только делает первые шаги и не может решительными действиями дать отпор шовинистическим настроениям. Разумеется, речь идёт не о СМИ  «вообще», а о совершенно конкретных ресурсах. Это газеты, телеканалы и сайты режима. Это ресурсы беспринципных политиканов, готовых поддерживать что угодно, лишь бы заработать политические очки. Наконец, это ультраправые ресурсы, разросшиеся в мощную пропагандистскую машину, готовую сталкивать, запутывать, сеять недоверие. Все они успешно справляются со своим грязным делом.

 Сегодня, с развитием технологий, на нас льются потоки информации. Они идут с экранов ТВ, со страниц газет, из интернета, и фильтровать их бывает довольно сложно. Сложно не только ввиду их многочисленности и объёма, но и потому, что отличать правдивую информацию от ложной или ангажированной сейчас бывает довольно трудно. Да СМИ и не ставят своей целью донести до граждан объективную информацию о происходящих событиях. Их цель – донести свою точку зрения, представив её как единственно верную. Конечно, в том, что у какого-то ресурса есть своя чёткая позиция, ничего плохого нет. Но когда эта позиция основана на сознательной лжи и дезинформации, становится ясно, что она не только вредна, но и используется в интересах, отличных от интересов аудитории. Такую позицию, к примеру, имеет нынешняя госпропаганда и ресурсы ультраправых, по сути, льющие воду на одну мельницу.

Проблема в том, что нечистые на руку пропагандисты уже давно преуспели в различных приёмах, благодаря которым их пропаганда выглядит вполне достоверно и может сбить с толку неподготовленного слушателя. Опытный пропагандист предоставит нам статистику о преступности среди мигрантов, ужасный криминальный случай, разоблачающее видео и пугающую цитату своего политического противника. И, разумеется, сдобрит всё это пригоршней эмоциональных оценок и громких призывов. Конечно же, без дополнительной подготовки, мало у кого из увидевших такой материал возникнет мысль, что статистика однобока и даже ложна, что случай запутан и неясен, видео похоже на подделку, а цитаты нет ни в одном источнике. И это неудивительно – те, кто делает такие материалы, делают их достоверно.

Есть и другая проблема. Те, кто пытаются дать честную информацию, нередко исходят только из своего взгляда на происходящее, из-за чего делают ошибки в оценки. Этими ошибками также пользуются те, кому это выгодно.

Ясно, что без установления обратной связи с простыми гражданами, трудящимися, студентами, без предоставления им слова, мы вряд ли сможем получить внятную информацию об их проблемах, требованиях и настроениях, а значит, будем вынуждены ползти наощупь, рискуя толкнуть их под влияние шовинистов и политиканов всех мастей. Но для установления такой связи нам нужны качественно иные СМИ. Какими же они должны быть?

Прежде всего, независимыми, это очевидно. СМИ, обслуживающие какого-либо политика или одну из нынешних популистских партий освещают социальные проблемы лишь постольку, поскольку это позволяет сколотить политический капитал. Поэтому, информация должна исходить в её чистом виде от самих граждан, быть под их контролем. Только в этом случае мы сможем узнать о реальной позиции граждан, не искажённой спекуляциями.
Далее, они должны быть связаны с низовой инициативой. Это значит, что сами граждане, трудящиеся и студенты должны быть в них заинтересованы. Можно сказать, что интерес у недовольных, существующих в этих группах, состоит прежде всего в том, чтобы быть услышанными. Именно в этом – цель низовых СМИ поднять голос каждого недовольного до ушей общества, связать эти голоса в единый протест.

Эти СМИ должны быть многогранными, использующими все современные возможности, чтобы максимально полно донести все проблемы до слушателей. Недоверчивым, помимо слов, можно предоставить аудио и видеоматериалы, а интернет позволит не только начать масштабную дискуссию, но и участвовать в работе СМИ любому пользователю.

Наконец, СМИ должны быть взаимосвязанными и самоконтролируемыми. Это значит, что одна из задач при их создании – объединить разрозненные ресурсы и материалы различных групп и инициатив в единое информационное пространство. Это не только позволит нам создать более полную картину происходящего, где детальный анализ совмещён со взглядом «изнутри», но и бороться с предрассудками в среде самих граждан, когда опыт и мнение одного соотносится с опытом и мнением множества, с ранее неопубликованными из-за корыстных целей фактами, с вдумчивым исследованием.

Сегодня информация играет огромную роль в нашей жизни. В том числе, благодаря ей оформляется политическая линия низов, независимая от правящих партий крупного капитала и нечистоплотных политиков. Для того, чтобы проводить в жизнь свою политику, массам нужна мощная информационная машина, способная перебить вал пропаганды режима и ультраправых. И такая машина может быть создана только с участием масс. Пора делать шаги к её строительству: от малых групп – к единой народной сети!

"Точка кипения". Ноябрь 2013.

Вышел первый номер бюллетеня-листовки ОСП "Точка кипения". Ноябрь 2013.

"Точка кипения" является печатным информационным органом ОСП, издающимся в формате бюллетеня-листовки (2 краткие статьи в номере).

В этом номере.

"Зачем нам нужны свободные низовые СМИ" - о создании системы низовых ресурсов для обеспечения объективной информации о социальных проблемах.

"Коротко о нас. Общие принципы" - краткое представление организации.

Критику, пожелания и предложения можно высказать в теме
http://vk.com/topic-29885896_28922498
Либо по адресу
soc.unity@gmail.com

Для скачивания:
Лицевая часть
Разворот